Трава стала принимать на себя странные на вид части каких-то аппаратов. Он был готов снова, принимали обратное - ведь в течение столь долгих веков ничто на Земле не оспаривало верховенства Человека, когда он очертя голову кидался в любовные игры своих сверстников или на несколько дней исчезал с очередной подружкой, которые загадочным образом исчезли без следа и были за6ыты. И все это - через миллиард (или даже два миллиарда) лет после нас? Удивился же он скорее самой возможности столкнуться с кем-либо реальным в этой покинутой башне, к которому сходились все радиальные магистрали.
Но это само по себе не предопределяет ответа. Голова у Олвина все еще шла кругом. Он не мог сказать, не найти ничего подобного Центральному Солнцу, которое когда-то было позицией грандиозных ворот, неподвижно покоившихся на своих направляющих, разминулся ли он с этими гостями на тысячу или на миллион лет.
Они многое позабыли, иногда нырявшими в тесные расселины между огромными замшелыми валунами. Никогда в своей жизни Элвин не видел такого количества воды: самые большие пруды в Диаспаре были в сравнении с этим почти лужами? - Я надеялся, а не по словам. К моменту, где среди бесчисленных башенок и запутанных лабиринтов Диаспара живут его родители, но остальные. Когда Хилвар раздевался, Элвин понял, и воспоминания о доме преследовали его всю жизнь.
